Солист рок-бэнда Elephants From Neptune и фанк-соул-диско группы Lexsoul Dancemachine Роберт Линна, несмотря на насыщенную карьеру музыканта и опыт выступления перед 30-тысячной публикой, видит свою жизнь в стилистике фильмов Джима Джармуша с медленным темпом, длинными выверенными кадрами и тонким юмором. В интервью Wonderuum Линна рассказал о своей любви к 70-м, знаменитой маме, которая в 79 лет слушает в машине AC/DC, о еще более знаменитом отце, с которым он катался на машине по Копли в 90-е и о том, как в одночасье бросил работу оператором, чтобы раз и навсегда посвятить свою жизнь музыке.
Хотя Роберт Линна у кого-то может ассоциироваться со своими знаменитыми родителями, любимцем публики певцом Иво Линна и певицей Реэт Линна, которая и сейчас ведет на телеканале ETV передачу “Prillitoos”, за более чем десять лет музыкальной карьеры он уверенно занял свою нишу в эстонском музыкальном мире, а точнее, как минимум, две ниши.
Рок-группа Elephants From Neptune, солистом которой он является, выпустила свой дебютный альбом в 2012 году и неизменно делится своим драйвом с публикой на ярких живых концертах. Кроме того, они выступали на разогреве у таких групп как Kaiser Chiefs, Red Hot Chili Peppers, Foo Fighters и Toto. Группа несколько раз была удостоена главных эстонских музыкальных наград, в том числе в 2023 году – за лучший рок-альбом года (“Boogieland”). Что касается отметившей этим летом 10 лет с момента создания группы Lexsoul Dancemachine, то их энергичные выступления всегда разогревают публику на любом празднике, будь то торжественное открытие кинофестиваля в театре “Эстония” или концерт в андерграундной культурной фабрике Paavli.
С Робертом мы договорились встретиться в местечке Lendav taldrik (“Летающая тарелка”), которое, как мы уже потом поняли, неплохо вписывается в концепцию названия группы Elephants From Neptune – ведь в названии есть немного космоса, а среди декора нашлась парочка слонов.
– На что сразу обращаешь внимание, так это на то, как ловко тебе удается полностью перевоплощаться, заменив пару очков или джинсов. Между тем, будучи рокером, ты живешь за городом тихой-спокойной, можно сказать, сельской жизнью. И возникает вопрос, а какой ты на самом деле – кто из них настоящий Роберт Линна?
– Дома я отец семейства, муж, в основном хожу в спортивных штанах, и там меня не сильно заботит, как я выгляжу. Но перед выступлением мне нравится придумывать необычный образ. И это не роль, мне просто нравится такой творческий подход. И, наверное, благодаря этому, когда люди приходят послушать группу, то они видят, что ее члены думают о том, как преподносят свою музыку. Ведь кто-то, случайно оказавшись на концерте, возможно, увидит меня единственный раз в жизни, поэтому я стараюсь что-то придумать, чтобы быть запоминающимся.
– Если мы уже заговорили об имидже, то обе твои группы выделяются своим определенным стилем. Чья это заслуга, или все сложилось само собой?
– Когда-то давно мы думали воспользоваться помощью стилиста. Особенно для фотосессий или съемок клипов, чтобы не выглядеть, как случайные люди на одной фотографии, а чтобы было видно, что мы связаны друг с другом. Но вначале нам было сложно найти того, кто бы почувствовал, чего мы хотим. В итоге каждый что-то придумывал, и мы договаривались, что примерно могли бы надеть. В Elephants from Neptune мы все друзья уже с детства, и у каждого есть свой определенный характер. Поэтому перед концертами мы даже не договариваемся, кто в чем придет. Бывает, что я прихожу в сумасшедшей яркой одежде, а они выглядят как ковбои. В случае с Lexsoul Dancemachine планирования больше. Какое-то время мы все носили бархатные спортивные костюмы, затем у нас была летняя одежда в стиле яхт-клубов.
– Эстония – маленькая страна, и, возможно, творческим людям здесь не всегда легко находить вдохновение или мотивацию. Например, иной раз публики приходит немного, и она ведет себя по-северному скромно. Находишь ли ты источник для творчества здесь или чувствуешь необходимость в выступлениях за границей, чтобы получать там определенную подпитку?
С обеими группами мы с самого начала думали о том, что по возможности будем выступать за границей. Потому что это вдохновение совсем другого рода. Эстония маленькая, и людей с какими-то определенными интересами тоже мало. Поэтому стилистически нужно стараться понравиться как можно большему числу людей, ведь только так на концерт придет достаточно публики. Именно по этой причине в обеих группах у нас есть песни, которые ближе к поп-направлению, чтобы каждый нашел что-то по вкусу. А за границей, если мы едем выступать с Lexsoul Dancemachine в каком-то клубе, то там будут только те люди, которым конкретно нравится фанк или диско. И это совсем другой опыт. А еще после зарубежного тура мы всегда делаем концерт в Эстонии, чтобы поделиться этой дополнительной энергией. Конечно, в Эстонии очень здорово и люди отличные, но зарубежные концерты добавляют драйва.
– А кто твои любимые эстонские художники или актеры или еще какие-то местные творческие люди?
– В последнее время мне стал нравится стиль одного моего друга – QBA. На его картинах можно увидеть Италию, Грецию и другие подобные средиземноморские пейзажи. Мне очень нравится эта природа, белоснежные дома, голубое небо и желтый песок. Я ведь даже сам когда-то ходил в художественную академию и изучал акварель у эстонской художницы Валли Лембер-Богаткиной. И она в свое время тоже подарила мне свои картины, которые мне нравятся.
Кроме того, сейчас я участвую в съемках фильма “Аврора”, режиссеры которого – Райн Толк и Андрес Маймик – они мне тоже очень нравятся. В этом фильме снимается молодая эстонская актриса Маарья Йоханна Мяги, очень талантливая, да и человек отличный. Я там снимаюсь в роли члена музыкальной группы на празднике, и моя роль очень маленькая. А вообще это история о влюбленной друг в друга замужней паре, оба состоят в церковной общине, и я как раз играю в церковной группе. По сюжету там возникают любовный треугольник и тема запретной любви. Фильм будет показан в кинотеатрах следующей осенью.
– Но ведь это не первый твой опыт игры в кино? Насколько для тебя привлекательно быть актером? Было бы тебе интересно при каких-то обстоятельствах сменить музыку на работу актера?
– Все-таки музыка – это любовь всей моей жизни, и все остальное, что я делаю, как-то связано с музыкой, в том же фильме “Аврора” я член группы. И мой прежний небольшой актерский опыт был связан с музыкой. Например, в Нарве в постановке “Кремлевские соловьи” моя роль была тоже музыкальной. Но вообще мне это очень нравится, и я даже давно мечтал сыграть в фильме.
– Но уже не музыканта, а полноценную роль?
– Ну, к примеру, да…
– Уже предлагали?
– Нет, не предлагали. Но это просто такая мечта, я ничего для этого не делаю, не ищу такой возможности и не напрашиваюсь. Скорее, если такая возможность представится, то я буду очень счастлив. И я обратил внимание, что многие актеры наоборот мечтают заниматься музыкой. У меня даже была возможность заниматься музыкой вместе с актером. И то и другое – искусство, они сильно взаимосвязаны.
– Тогда давай все-таки вернемся к музыке. Сначала ты не хотел ей заниматься, а вместо этого увлекался скейтбордом и получил образование кинооператора. Из-за этого музыкальные навыки пришлось позже шлифовать уже на практике. Жалеешь ли ты, что не стал сразу изучать музыку профессионально?
– Моя жизненная философия такая – какие-то вещи происходят тогда, когда должны произойти. Задним числом можно много о чем подумать, что можно было сделать так или эдак, но, если на тот момент я чувствовал, что должен заниматься чем-то другим, то я не могу об этом сожалеть. И я очень рад, что ходил в художественную академию, изучал графический дизайн и киноискусство, занимался экстремальным спортом и другими самыми разными вещами. Но все это время я параллельно также сам играл дома на инструментах и в какой-то момент все же почувствовал, что мое желание заниматься музыкой настолько сильное, что я готов взять на себя этот риск, буду заниматься этим всю свою жизнь и никогда от этого не откажусь. Для меня было важно это почувствовать, и это было самое лучшее решение в моей жизни. Через месяц после моего решения я ушел с работы.
– А до этого работал оператором?
– Да, я работал здесь, в Каламая, был ассистентом оператора в студии Nukufilm. Это была моя последняя day job. Но вначале было очень сложно. Нужно было научиться нормально играть на каком-то инструменте, петь, выступать, выстроить все так, чтобы люди знали, кто я, чтобы шли на концерты. При этом нужно было еще и какие-то деньги зарабатывать. Это был сложный период, приходилось обзванивать знакомых и узнавать, где есть возможность выступить с группой.
– Что у тебя еще хорошо получалось? Какая могла бы быть альтернативная жизнь, если бы все не пошло в направлении музыки?
– Я думал о том, чтобы пойти учиться на архитектора. Мне очень нравится архитектура, и для меня это люди другого уровня, которые способны пространственно мыслить и, проектируя дома, видят как целую картину, так и все детали внутри. Для меня все это очень увлекательно, но для этого надо было больше заниматься математикой уже в средней школе.
– Я так понимаю, математика не самая сильная твоя сторона?
– Да. Но мне до сих очень нравится учиться. И теперь, когда у меня есть дети, то снова учусь вместе с ними. Мой старший сын сейчас пойдет в первый класс, и с ним мы изучаем анатомию, астрономию. Мне самому все это очень интересно.
– Название группы Elephants from Neptune тоже связано с интересом к астрономии?
– Я думаю, да, мне всегда это нравилось. Папа мне всегда показывал на небе звезды, созвездия. Но в школе я был подростком-бунтарем, не хотел долго оставаться на одном месте. Тут я, наверное, сожалею, что тогда упустил возможность узнать столько всего интересного, с чем мне предстояло разобраться уже самому позже.
– Давай продолжим тему родителей. Иво Линна для всех звезда, а для тебя – просто папа, каким он был отцом, когда ты был маленьким?
– Обычный папа, ребенком я не понимал, что он очень знаменитый. Учил меня жарить картошку, потом показал, как брить бороду. Я помню, что мне нравилось ездить на машине и исследовать незнакомые места. Однажды в 90-х мы поехали в Копли, куда мало кто осмеливался ездить. Мы ехали между коплиских линий на машине, и нам навстречу выбежал мужчина с топором в руках. В общем было самое обычное детство. В школе ко мне никто особенно не относился. Уже позже, когда я сам стал заниматься музыкой, то часто возникала реакция: “Ооо! Сын Иво Линна тоже занимается музыкой!”. Начали сравнивать, спрашивать, что за чувство – быть сыном знаменитого человека.
– Поэтому, наверно, сначала и не хотел заниматься музыкой?
– Возможно, да. Когда мне было 12-13 лет, я твердо решил, что буду заниматься чем угодно, кроме музыки. Я думаю, что на подсознательном уровне чувствовал, что не хочу выехать на волне популярности родителей, что не хочу строить свою карьеру за счет них. Пусть они занимаются своим делом, а я хочу свою жизнь. И когда позже я играл на инструментах, то делал это сам в одиночестве, а не в музыкальной школе. Я чувствовал, что должен проделать эту работу сам. Но теперь, конечно же, у меня дома самые лучшие консультанты. Когда мне нужен совет или что-то беспокоит, то мама и папа всегда могут помочь.
– Ты и отец оба получили в этом году музыкальные награды: ты – за лучший рок- альбом года, а отец – за вклад в музыку. А за какой вклад ты бы хотел однажды получить аналогичную премию?
– Я думаю, что если кто-то когда-то оценит работу всей моей жизни, то это будет супер. Сейчас я начал больше писать музыку, в том числе для других артистов, чтобы оставить какой-то след, а не просто быть каким-то типом в цветастой одежде, который танцует на сцене. Чем старше я становлюсь, тем больше думаю о том, что могу передать своим детям, какой след я оставлю в музыке.
– А куда вообще движется эстонская музыка, какие тенденции сейчас намечаются?
– Я думаю, что тренды приходят сюда извне. И здорово, когда они смешиваются с эстонским менталитетом и местными традициями. А будущее эстонской музыки, возможно, именно за эстонским языком. Например, британская звукозаписывающая компания Real World Records, основанная Питером Гэбриелем, издала сольный диск Мари Калкун именно благодаря эстонскому языку, а точнее – вырускому диалекту.
– И именно этим вы со своими группами и занимаетесь…
– … исполняя песни на английском языке? Да-да, понимаю, но я хочу к этому прийти. Осенью я начну записывать альбом именно на эстонском языке. Попробую использовать какие-то внешние веяния, чтобы это не была просто эстонская музыка. Если смогу добиться интересного эстонского звучания, то такую музыку оценят и те, кто не говорят на эстонском языке.
– Какие именно влияния приходят из-за границы? И через какой именно фильтр они проходят в Эстонии?
– Любой мейнстрим на платформах, электро хип-хоп, даже в какой-то степени джаз. Например, The Weeknd, Thundercat, Domi, JD Beck и Андерсон Пак с Бруно Марсом с их Silk Sonic. Эта музыка проникает в эстонскую. А фильтр – это бэкграунд людей, их детство, которое, как правило, проходит в маленькой Эстонии. И в точке соприкосновения всех этих факторов возникает необычная музыка. И хотя многое из того, что я слышал, очень похоже на какие-то зарубежные работы, все же есть очень много артистов, которые могут добавить свой твист. Например, Мария Калласту, рэпер EiK, NOЁР и Meelik.
– Lexsoul Dancemachine выступает с оркестром. Такие коллаборации – это тоже новый виток развития?
– Смешение оркестровой музыки и модерна – тоже тренд последнего времени в мире. Джейкоб Кольер играл в Англии с большим симфоническим оркестром фанк и джаз, это здорово. И те люди, которые были молодыми в 70-х, тоже хотят какой-то интересной художественной подачи. Например, моя мама, да, ей уже 79 лет, но она была молодой в те времена, когда были знамениты Rolling Stones и Led Zeppelin. Теперь многие пожилые люди – это бывшие хиппи, они жили при зарождении рока. Сейчас мама слушает в машине AC/DC.
– А какая зарубежная рок-группа нравится тебе?
– Одна нидерландская группа Dewolff, они тоже из моего поколения и начинали примерно тогда, когда и мы. Они очень популярные, ездят с турами по Америке, участвуют в крупных фестивалях. Мне нравится их микс кантри, блюза и рока, такой стиль 70-х, который мне самому очень близок. Здорово, когда кто-то делает такую музыку стильно и круто. Хотел бы увидеть их вживую, осенью у них как раз будет тур по Европе.
– Если пофантазировать, что о тебе снимают биографический фильм, то в каком он был бы стиле, кто был бы режиссером?
– Мне очень нравится Джим Джармуш. Я думаю, что наблюдая со стороны, моя жизнь могла бы быть примерно такой. Это длинное течение жизни с яркими персонажами, где на первый взгляд ничего не происходит, но присутствуют небольшие смешные детали. Мне самому нравится замечать такие моменты. Конечно, были и яркие события, например, когда мы разогревали Foo Fighters перед несколькими тысячами человек или моя свадьба, но если бы надо было снимать полнометражный фильм о себе, то это был бы Джим Джармуш – крутая музыка и просто спокойное течение жизни.
Интервью: Дина Малова
Фото: Владислава Снурникова
